ТОЛЬЯТТИАЗОТ: ПРОТИВОСТОЯНИЕ РЕЙДЕРАМ

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Итак, в студии радиостанции «Эхо Москвы» Анатолий Иванов, депутат Госдумы от города Тольятти. Здравствуйте, Анатолий.

А.ИВАНОВ: Добрый день, Алексей.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Валерий Еременко, адвокат. Валерий, здравствуйте.

В.ЕРЕМЕНКО: Добрый день, Алексей.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: «Тольяттиазот», два года вокруг этого предприятия, полтора года, немножечко много я дал, идет борьба вокруг этой компании, вокруг собственности, то есть вокруг акций. Люди, рабочие завода приезжают в Москву периодически и митингуют с требованием прекратить все это безобразие. Было такое?

А.ИВАНОВ: Да, было, это произошло буквально в понедельник, митинг был около Дома правительства.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: По-моему, не первый раз.

А.ИВАНОВ: Здесь, в Москве, первый раз, но были другие акции, но не работников предприятия, а работники предприятия протестовали и в Тольятти, около Московской магистрали, вдоль нее, и в Нижнем Новгороде. А работники, это я утверждаю, что это не инициатива администрации, там сильная профсоюзная организация, рабочие сейчас сплочены, поэтому они будут и готовы проводить акции даже, как сейчас говорят, в экстремистской форме, до этого, надеюсь, конечно, не дойдет, но им есть что терять – их действующий собственник устраивает, социальные программы, заработная плата на предприятии самая высокая у нас в городе Тольятти, даже выше, чем на Автовазе. А они же понимают, и мы им тоже объясняем, я лично объясняю, что подобные захваты, которые там осуществляются, к чему они приводят – к нарушению их социальных и трудовых прав, прежде всего. Поэтому работники завода будут до конца стоять, и я думаю, что они сумеют отстоять и внести существенный вклад, чтобы отстоять предприятие.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Но приехать в Москву из Тольятти, давайте эту тему, раз уж мы начали с нее… да, пейджер работает, конечно, 7256633, смс – 9704545, вы можете присылать свои сообщения, эту тему уж закончим, все-таки приехать в Москву из Тольятти и обратно и еще как-то тут перекантоваться, прожить тут какое-то количество времени, в Москве, это дорогое удовольствие. Кто-то все-таки организовывал это? Приезд трехсот человек.

А.ИВАНОВ: Я, конечно, сейчас не могу точно сказать, что организовывал это профсоюз, и вполне возможно, что это на профсоюзные средства, но ведь не исключено, что могла быть и спонсорская помощь, потому что у предприятия сейчас общий интерес, это интересы собственника, потому что предприятие очень высокоприбыльное, чем оно и привлекает, чистая прибыль по итогам прошлого года составляет 3,7 миллиарда рублей, в то время как на Автовазе, на огромнейшем предприятии, она составляла 1,4 миллиарда. Поэтому здесь вполне возможно, что и собственник помогает в этом.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Итак, «Тольяттиазот» - предприятие, которое производит аммиак, Да?

А.ИВАНОВ: Да, в основном.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: И чем обеспокоены рабочие, сотрудники завода? Что происходит?

А.ИВАНОВ: Хотя сейчас сотрудникам завода говорят о том, что в случае прихода собственника и если даже произойдет в силовой форме захват, это может привести к катастрофе, потому что это химическое предприятие, или ожжет привести…

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Почему вы говорите «если»? Вот, например, я работаю где-то, и вдруг мне кто-то говорит «Если вдруг что-то произойдет, приезжай в Москву и давай там…» Что происходит?

А.ИВАНОВ: Вы задали вопрос, почему они сюда приезжают, да, есть политики, которые внушают, что да, если придет новый собственник, то произойдет химическая катастрофа, второй Чернобыль, или же предприятие развалится, но это, я считаю, что недобросовестные политики такое внушают работникам. Рабочие сейчас очень обеспокоены потерей социально-трудовых прав, о чем я говорил.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Валерий Еременко. Что происходит там?

В.ЕРЕМЕНКО: На самом деле, обычная стандартная ситуация, как бы все методы корпоративного захвата, которые могут использоваться, используются в отношении «Тольяттиазот». Началось все со старых сделок 96-го года.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Приватизация?

В.ЕРЕМЕНКО: Да, по ним был приватизирован маленький пакет, 6,1% «Тольяттиазот», и 51% компании «Трансаммиак», «Трансаммиак» - это, чтобы понимать, труба, которая идет непосредственно от «Тольяттиазот» в порт, который находится на Украине, через который осуществляется транспортировка аммиака.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Остальная осталась у государства доля?

В.ЕРЕМЕНКО: Нет, у государства ничего не осталось, сейчас у государства ничего нет.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Нет, тогда.

В.ЕРЕМЕНКО: Тогда конечно. Но сейчас у государства ничего нет, и с 96-го года были неоднократные претензии государства в рамках обычных исков, не заплатили инвест-условие, еще что-то, хочу напомнить, что это были сложные годы, 97-й, 98-й год…

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Это по сделкам приватизации?

В.ЕРЕМЕНКО: Да, но все иски, все суды, которые рассматривались в тот период времени, это 99-й, 2000-й, 2001-й годы, были выиграны «Тольяттиазот», все слушания закончились в Высшем арбитражном суде, и вдруг, полтора года назад, возникает опять старая тема, пытаются признать недействительной эту сделку приватизации 6,1% акций «Тольяттиазот». Как ни странно…

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Прошу прощения, просто чтоб было понятно, это одна из сделок по приватизации?

В.ЕРЕМЕНКО: Там было две сделки – 6,1% «Тольяттиазот», приватизация, и обмен этого пакета акций на 51% акций «Трансаммиака». Вот два дела, которые сейчас идут, слушаются, они, так скажем, основные, вокруг которых разворачивается корпоративная борьба.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Остальные 93,9% акций «Тольяттиазот» когда-то принадлежало государству, но потом также было приватизировано?

В.ЕРЕМЕНКО: Нет, это было приватизировано еще в начале 90-х годов, по этим пакетам вообще никаких споров нету и быть не может, потому что там вообще никаких нарушений не было.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: В 96-м у государства оставалось 6,1…

В.ЕРЕМЕНКО: Даже не оставалось, в 96-м году, если уже вы подробно спрашиваете, у государства не было ни одного пакета акций, но у государства был 51% акций «Трансаммиака». На самом деле, и «Трансаммиак», и «Тольяттиазот» создавались как одно предприятие.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Он вошел в «Тольяттиазот», получил 6,1%, и потом…

В.ЕРЕМЕНКО: Да.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Все понятно.

В.ЕРЕМЕНКО: Так вот, все проблемы начались с появлением в компании «Тольяттиазот» монеритарного акционера, так называемого. Сейчас у него сконцентрировано порядка 9% акций, данный пакет не позволяет ни выдвинуть члена Совета директоров, ни влиять на управление обществом, но данный пакет в настоящее время принадлежит компании «Ренова Оргсинтез», и вот с того момента, как появился монеритарный акционер, начались проблемы у предприятия. Сейчас доходит до смешного – реестр акционеров компании требует даже налоговой инспекции, не говоря о многочисленных проверках правоохранительными органами, милицией, которая осуществляет выемки реестра, то есть мы расцениваем, что все действия вокруг предприятия инициированы одной группой лиц, а именно филированными монеритарными акционерами. В настоящее время, как я уже говорил, в отношении предприятия используются все методы корпоративных захватов – это и возбужденный уголовные дела против топ-менеджмента по очень смешному факту – по тому факту, что якобы менеджмент незаконно приватизировал акции, вот эти 6,1%, предприятия в свою собственность. То есть представьте себе, государство на конкурсе продает пакет акций, по распоряжению, подписанному Виктором Степановичем Черномырдиным, и лицо, которое приобрело акции, - а это не залоговый аукцион, это нормальный конкурс коммерческий, - и в отношении этого лица возбуждено уголовное дело, причем это уголовное дело возбуждается в тот период времени, когда эта сделка рассматривается Высшим арбитражным судом, и неоднократно правоохранительные органы обращаются в Высший арбитражный суд, пишут туда письма, то есть оказывают прямое давление на органы правосудия.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Нет, ну и что? Подпись Виктора Степановича Черномырдина – это еще не индульгенция, это раз.

В.ЕРЕМЕНКО: Конечно.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Вот Алексей пишет: «Вы хотите сказать, что работники предприятия, устраивая акции протеста, препятствуют вступлению в законные права нового собственника данного предприятия? Так это, наверное, противозаконно?»

В.ЕРЕМЕНКО: Так никакого нового собственника нет до сих пор, уже давным-давно предприятие управляется старыми акционерами, с 90-х годов ничего не изменилось. Собственнику нынешнему, так скажем, принадлежит контрольный пакет, а монеритарным акционерам принадлежит 9%. Все эти иски, суды, уголовные преследования связаны с одной целью – заставить продать предприятие, естественно, не по рыночной цене, это типичный пример недружественного поглощения.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Уголовные дела там?

В.ЕРЕМЕНКО: Конечно.

А.ИВАНОВ: Я хотел бы как раз подтвердить, что сказал сейчас Алексей. Здесь сейчас вопрос даже не юридический, то есть уголовные и какие-то судебные дела в арбитражном суде – это все связано с желанием той структуры, о которой Алексей говорил, завладеть предприятием. Первоначально был вариант такой – предложили Владимир Николаевичу Махлаю, который является фактически собственником предприятия, продать эти акции, и когда он отказался, начались все эти акции через правоохранительные органы. Первоначально, с чего началось, - мой коллега, депутат Госдумы, Иван Харченко, направил запрос министру внутренних дел, чтобы проверили нарушения законодательства, связанные с приватизацией. Я сразу включился в процесс, это было в конце апреля-месяца, когда появились первые исследователи на предприятии, я сделал соответствующие запросы в Генеральную прокуратуру. Первый заместитель генпрокурора, Бирюков, мне дал такой ответ – назвал фамилию Харченко, но в связи с тем, что при приватизации, как мы говорили, там никаких нарушений не было, это была только зацепка, потому что надо было запустить механизм расследования, поэтому расследование началось, и выдуманные дела, под выдуманными предлогами возбудили уголовные дела. А технология применяется очень простая, такой вариант не первый раз применяется в российских условиях – всегда можно найти, за что возбудить уголовное дело, потом, конечно, можно его и отменить, то есть эти дела, которые возбуждены, как адвокаты говорят, они в первом суде сразу рассыпятся, но по этой технологии до суда и не должно доходить, то есть собственник отправляется в сизо и там держится в таких условиях и до тех пор, пока не откажется сам – или не продаст, вернее, здесь, конечно, вынуждают продать, другое дело – какая цена будет. Конечно, цена не будет рыночной. И вот держать собственника как раз до этого момента. В данном случае Владимир Николаевич Махлаев правильно сделал, он сейчас находится за границей, поэтому эта технология не срабатывает, а почему мы так уверены, что это в интересах «Реновы», я встречался с одним из заместителей председателя правления «Реновы», и он подтвердил интерес к этой компании. И мы говорили, что первоначально эта структура купила 9 с лишним процентов акций и пыталась ввести своего представителя, которым был Николай Левицкий, который как раз участвовал в недружественном поглощении «Невинномысск Азот».

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Но вы можете мне объяснить, почему это рейдерский захват, а не спор хозяйствующих субъектов?

В.ЕРЕМЕНКО: Конечно.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Четко и ясно – потому-то.

В.ЕРЕМЕНКО: Нет, есть спор хозяйствующих субъектов, он может быть по поводу какого-то одного вопроса. Есть монеритарный акционер, у него есть одно право – на получение дивидендов и право на управление, если его пакета хватает, в данном случае этот пакет приобретался для одной цели – чтобы с помощью этого пакета увеличить его и заставить предприятие продать данные акции.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Тогда вопрос такой, не в юридической плоскости, но тем не менее – вы уверены, что именно эта цель, или там есть какая-то другая цель? У меня есть сообщение: «Вопросы с …фирмой тоже появлялись, все решаемо. Влад», номер телефона оставил, позвоните Владу, он все решит.

А.ИВАНОВ: Алексей, я хотел бы ответить прямо на ваш вопрос.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Нет, это серьезный вопрос, на самом деле. Нет, по поводу Влада это шутка. Но что действительно нужно тем структурам, которые, как вы говорите, пытаются захватить предприятие?

В.ЕРЕМЕНКО: Среди хозяйствующих субъектов есть несколько мотивов. Первый мотив – получить новое предприятие, второй мотив – допустим, ограничить сырьевые потоки или еще что-то…

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Или просто заработать и уйти.

В.ЕРЕМЕНКО: Да. Насколько я понимаю, такое предложение тоже было. То есть десятипроцентный пакет акций предлагался во много раз дороже, чтобы его выкупили основные акционеры, но, естественно, этот пакет ничего не решает.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Это не способ решения вопроса?

В.ЕРЕМЕНКО: Нет, это типичный гринмейл, сейчас у этого монеритарного акционера два иска, в общей сложности на 84 миллиона долларов об убытках, якобы причиненный действиями членов совета корпорации, но это полный бред. Вы знаете, сейчас еще хотел обратить внимание – буквально на днях Ивановский арбитраж вынес решение по спору между двумя компаниями, «Лада» и «Нева», арестовал все 100% акций «Тольяттиазот», то есть «Тольяттиазот» были исключены из котировального списка РТС, по ним прекратились торги и арестовано было 100% акций. Представьбте себе, что что-то такое может произойти в отношении Лукойла, Газпрома, любой другой крупной компании, это многомиллиардные убытки государству и кому угодно. Но слава богу, все-таки мы уже живем в другом государстве, на наши обращения было открытое письмо в «Коммерсанте», обращение к председателю Высшего арбитражного суда Ивановской области. В настоящее время эти меры отменены, и материалы направлены в прокуратуру, потому что данные компания не являются акционерами, и никакого спора оп поводу 100% акций быть не может, это просто один из способов корпоративной борьбы.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Вот это мне непонятно, значит, две компании…

В.ЕРЕМЕНКО: Да, две компании, которые вообще не являются акционерами.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Какое-то отношение они имеют?

В.ЕРЕМЕНКО: Не имеют никакого отношения, они заключают договор о якобы поставке 100% акций «Тольяттиазот» между друг другом.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Нет, подождите, как это? Я заключаю договор с Анатолием о том, что ему продам ваш пиджак?

В.ЕРЕМЕНКО: Да.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Это так?

В.ЕРЕМЕНКО: Это так.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Нет, но это глупость.

В.ЕРЕМЕНКО: Это глупость, но, к сожалению, при принятии мер…

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Причем без вашего согласия.

В.ЕРЕМЕНКО: Естественно. При принятии обеспечительных мер суд не проверяет достоверность и совокупность доказательств, вот в чем дело.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Но так не может быть.

В.ЕРЕМЕНКО: Так не может быть, потому что в принципе нам не удалось ознакомиться с делом, мы не участник процесса, но как мы поняли, в деле были документы, наверняка сфальсифицированные, о том, что якобы одна из компаний владеет 97% акций «Тольяттиазот», и вот именно поэтому материалы дела направлены в прокуратуру, а судья как бы введен в заблуждение. Но вы знаете, суд очень редко принимает меры без каких-либо на то причин.

А.ИВАНОВ: Алексей, отвечая на ваш вопрос, заданный чуть раньше, конечно, компания должна будет прийти, я имею в виду «Ренова», не для того, чтобы заработать и уйти, дело в том, что «Ренова» создает химический холдинг, как раз о чем Алексей говорил, «Ренова Оргсинтез», поэтому у них есть желание ввести данное предприятие в свой холдинг. Спор между двумя хозяйствующими субъектами или же иной? Да нет спора между ними никакого, то есть сейчас основной механизм поглощения, о котором я говорил, это претензии правоохранительных органов, которые, я считаю, коррумпированы в этом отношении, и они работают, на мой взгляд, как раз в интересах этой структуры «Ренова». Поэтому однозначно, что это идет недружественное поглощение в интересах данной структуры, а не спор двух хозяйствующих субъектов.

В.ЕРЕМЕНКО: Что хотел еще отметить – что в отношении данного спора настолько очевидные дела, что мы полагаем, что ни по одному делу не может быть принято окончательное решение, потому что как можно вернуть акции, которые были предметом сделки 96-го года? С этого момента прошло 10 лет, эти акции меняли собственника 10 раз, квартиру даже нельзя вернуть, которая получила уже добросовестного приобретателя, а акции тем более. То есть все эти дела используются исключительно для давления на руководство, для препятствия проведению общих собраний акционеров. В прошлом году в сентябре группа поддержки и правоохранительных органов ворвалась на предприятие, изымала документы, то есть возбуждаются уголовные дела против менеджмента, очень прецедентное дело возбудили против пресс-секретаря «Тольяттиазот» за то, что он отказался давать показания, где находятся Махлай и Макаров. Вы можете себе представить? Даже против пресс-секретаря «Юкоса» такого уголовного дела не возбуждали, причем человек воспользовался статьей 51-й Конституции и отказался дать показания – против него возбудили уголовное дело.

А.ИВАНОВ: То есть тот механизм недружественного поглощения, о котором я говорил, не срабатывает в силу отсутствия Владимира Николаевича Махлая, поэтому используются другие механизмы, что-то же надо делать. Видимо, люди деньги получили, а задание свое не выполнили, поэтому возбуждаются другие дела уголовные, подаются иски в арбитражные суды. Например, недавно закончилась проверка двух банков, которые обслуживают «Тольяттиазот», грозятся сейчас закрытием всех счетов предприятия, то есть это все механизмы принуждения продать акции.

В.ЕРЕМЕНКО: Самое страшное – что объектом такого вот поглощения, объектом принятия мер по акциям может быть фактически любое предприятие, то есть данный пример свидетельствует о том, что ничего не защищено в Российской Федерации, к сожалению, особенно крупная собственность, вот как только собственность начинает быть интересной, здесь нет интереса государства, еще раз хотел бы отметить, это не химический холдинг государства, «Ренова» - вот единственный интересант в отношении нашего предприятия.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Если не ошибаюсь, 1 июля вышли изменения в законодательстве об акционерных обществах, и не защищает все равно?

В.ЕРЕМЕНКО: Вы знаете, речь идет о принудительном выкупе, в данном случае эта ситуация неприменима к нашему предприятию, у нас не сконцентрировано в одних руках более 90%, я уже говорил, что только у «Реновы» 9% находится, довольно большой пакет, насколько я знаю, находится у работников предприятия, которые принимают непосредственное участие в собраниях акционеров и принимают решения по предприятию.

А.ИВАНОВ: И что касается законодательства, сейчас да, эта проблема рейдерства беспокоит государство, и президент об этом говорил, и готовятся соответствующие изменения в законодательстве, но с их принятием положение «Тольяттиазот» не улучшится.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: Я так понимаю, что законодательство здесь совершено ни при чем, потому что если то, что вы рассказываете, это чистая правда, то речь идет о коррупции.

А.ИВАНОВ: Без сомнения, это проблема основная.

А.ДЫХОВИЧНЫЙ: То есть какое угодно может быть законодательство, но договориться, чтобы началось преследование по тому или иному поводу, пожалуйста, какая разница, какое законодательство.

В.ЕРЕМЕНКО: Очень интересный пример я хотел бы привести – есть такой у нас орган ФСФР, это Комиссия по рынку ценных бумаг, так вот наш монеритарный акционер, который подают нам иски на 84 миллиона долларов, неоднократно жаловался на нас в ФСФР, завалил их жалобами, и также завалил нас претензиями и исками. Можете себе представить, человек на уровне замруководителя, это фактически замминистра, этого органа, неоднократно отвечал уважаемому монеритарному акционеру - «уважаемый Антон Гореевич, мы принимаем все меры, чтобы ваши интересы были защищены», где вы видели, чтобы на обращение какого-то физика или еще какого-то лица в министерство, чтобы замминистра писал такого рода письма? Я такого не видел, честно говоря. И самое интересное, что, к сожалению, все документы, которые являлись предметом проверок, теперь появляются в арбитражных делах.